Девушка в Хайфе вечером пошла погулять с собачкой. А дальше начался ад и Израиль. Еще больший ад и Израиль в комментах, потому что главная героиня большая патриотка Киева (во всяком случае раньше) и у целевой аудитории треснули шаблоны
"Гуляла вечером с собаками, увидела, что семь ментов бьют какого-то укурка. Укурок орет "пацаны, я не сопротивляюсь, не надо так больно, я же сдаюсь, вы чего". Я подошла, стала снимать. Ментовка без предупреждения выхватила телефон. Я выхватила у нее телефон, положила в карман. Мужские особи подбежали, повалили, отняли телефон. Посадили укурка в машину, сами залезают, приказывают трогаться. Я грю, а чо с телефоном. Они грят нет у тебя телефона больше. Я грю почему. Они грят, а потому что и не было никогда, хаха. Я грю и чо теперь. Они грят, захочешь забрать - поедешь за ним в отделение, но мы тебя не повезем. А бумажку о конфискации? Перебьешься. А адрес-то какой у отделения? У Элохима спроси, хаха. Тут один хватает меня за капюшон больно, я вырываюсь, он орет сука!, я смотрю, а у него нос разбитый, тут он меня валит и 4 ноги бьют меня по голове. Затаскивают в машину, привозят в отдел, надевают наручники и эээ... наножники?, не дают связаться с адвокатом, отказываются сфотографировать побои, отказываются отвезти к врачу, отказываются дать позвонить кому-то, чтобы забрали собак, которые одни на улице. Дамы затаскивают меня в туалет, надевают перчатки и собираются искать у меня в анусе наркотики. Я шлю их к черту, они зовут офицера. Офицер орет, что сейчас меня нагнет и насильно искать будет. Я грю, велкам, он такой, ладно, выпустите ее из туалета уже. Я сижу в коридоре, смотрю левым глазом на распухший кусок лба, с которого капает кровь. В коридор вталкивают побитых палестинских активистов, орут на нас, чтобы мы не разговаривали по-арабски. Орут, чтобы не разговаривали по-английски. Орут, чтобы не разговаривали. Мне приносят подписать бумажку о том, что у меня ничего не забирали и не подвергали тело мое никакому насилию. Я ржу. Про телефон, говорят, потом отдельная бумажка будет, а побои мы вот на смартфон фоткаем. Я ржу. Они уходят.
Приводят на допрос, следователь сообщает, что сейчас заполним протокол и меня поведут в камеру ночевать завтра суд. Меня обвиняют в том, что я сломала нос сотруднику. Я прошу записать в протокол написанное выше и прочие подробности. Следователь грит щас, выходит из кабинета, с кем-то что-то обсждает минут 15. Возвращается с представителем шабака. Она спрашивает у него жестами за моей спиной так чо делать-то? Он жестами отвечает, да ну, отпусти ее нахуй. Она такая: вот уж фиг. Потом оба замечают, что я смотрю на их отражения в окне, следователь распечатывает протокол, где написано только что я сломала нос сотруднику. Я грю, переведите, у меня, видимо, с ивритом что-то. Говорят, перебьешься. Я прошу внести в протокол и это. Мне говорят, так, вали уже, мы решили дело не возбуждать, ты свободна, ура. Я говорю, ура, а что насчет протокола. Никакого протокола, у меня вон какая очередь, а уже три часа ночи, между прочим. Я отказываюсь уходить, пока мне не дадут копию полного протокола. Меня выносят. Я ору, а как мне домой добираться, уроды? Но тут вижу Петю, попивающего кофиёк спокойно в ожидании меня. Я такая так, все, не переживайте, я доберусь, ждите от меня заявлений и жалоб.
Жизнь прекрасна. Связаться со мной можно в фейсбуке, номер временный тоже какой-то есть".